Jutro je

Хочу написать про утро.
Сегодняшнее прекрасное утро.
Какое-то прямо сербское утро получилось. Такое полное радости, улыбающихся прохожих, солнечных бликов на лице, запаха свободы и небывалой энергии жизни.
Одним словом -- самое настоящее сербское утро :-)
Будильник с одного телефона в 5:00, в 5:10 -- с другого.
Почему-то забыла, как чудесно просыпаться так рано. Забыла, что на дворе уже август, и в 5 утра не так светло, как в июне. И пахнет уже такой августовской свежестью и асфальтом после дождя. Ветер дует сильнее, так, что занавеска, бывает, вылетает за окно, и приходится идти ее спасать, чтобы совсем не сорвалась с карниза. Вряд ли я ее такую оторванную потом найду ;-)
В такие августовские утренние минуты особенно сладко просыпаться. Не приходится отклеивать себя, потевшую в 35 градусах ночной жары, от мокрой постели, и бежать скорее под струи едва холодного душа.
Сейчас можно, наконец, натянуть на себя легкое одеяло и чувствовать, как под ним хорошо, как идеально его достаточно, чтобы согреться в эту утреннюю свежесть, и одновременно не перегреться при этом.
Вчера вечером наш йог говорил о том, что утро и вечерние сумерки -- это время благостное. Что все важные вопросы лучше задавать именно в эти благостные часы, и что самые верные ответы приходят тогда же.
Утром ум еще молчит. Спит или из последних сил цепляется за последние секунды сна. Зато разум чист и бодр, он открыт и мы, пока находясь вне бурчания собственных мыслей, можем слышать его.
В вечерние сумерки ум точно также можно усыпить, но для этого требуется больше знания и сил.
Утром достаточно всего лишь открыть глаза и никуда не спешить :-)
Я собиралась на йогу. Решила впервые за долгое время, что пора возвращаться к своим ранним занятиям. В честь субботы занятие было назначено в парке Шевченко. Я аж ни разу не занималась йогой под открытым небом, тем более в центральном столичном парке. Привезенный специально для занятия в парке из зала через пол-Киева мой йога-коврик не дал продолжить спать после звуков будильника. Иногда подобные стимулы весьма полезны.
В метро полу-спали все. Демографическая картина утренних пассажиров субботнего метро на 90% состоит из пенсионеров. Я не представляю, куда им может быть надо ехать в 6 часов утра в субботу. Но они едут. Конечно, с повозочками, авоськами, мешками, перевязанными тысячу и один раз разноцветными веревками, заботливо заложенные сверху газетками и тряпочками.
Сегодня на фоне всех зевающих и спящих соседей по вагону выделилась тройка занимательнейших пенсионеров. Пожилая дамочка лет семидесяти и с ней два кавалера того же возраста. В спортивных костюмах и кроссовках, леди -- со стареньким рюкзаком за плечами, таким в яркие, почти кислотного цвета, полоски. Дяденька первый в руках нес огромный оранжевый спальник и спортивную сумку, дяденька другой -- гитару в чехле. На их лицах было такое выражения, будто, зайдя вместе в один вагон, они не знали друг друга и видели в первый раз, и ни один мускул ни дрогнет, и все несет в себе какую-то почти шпионскую тайну. Думаю, они явно направлялись в какой-то туристический поход. Что добавляло мои чувствам к ним особое уважение и симпатию.
Я сама со всех сторон была завешана рюкзаком, сумками и ковриком для йоги. Я пела без стеснения и пританцовывала под Мадонну в моих наушниках.
Пока я так танцевала, а пенсионеры-спортсмены изображали из себя партийцев при исполнении секретного задания, мои глаза встретились с глазами носителя оранжевого спальника, и мы вдруг одновременно от всей души и весело с ним рассмеялись. Я не знаю, чему смеялся он, а чему я. Но мы смеялись с ним вместе в 6 утра в вагоне метро. Спортсмены эти выходили из метро раньше меня. Перед выходом дедулька со спальником и я снова заговорщицки переглянусь и улыбнулись друг другу, и было такое чувство, будто теперь у нас с ним есть наша общая тайна.
Потом была йога. На деревянной сцене в парке. Под шум шелестящих листвой деревьев и гудящих парковых тракторов, которые по утрам, видимо, вывозят опавшие листья или еще какой парковый мусор. Когда мы в конце занятия сидели с закрытыми глазами на сложенных ногах, как раз в небо над местом, где я сидела, дошло солнце. Нам часто на вечерних занятиях в зале говорят закрывать глаза и представлять себе, как мы сидим с лучах золотистого света. У меня не всегда получается вот так вот мастерски визуализировать такие потоки света. Сегодня его представлять даже не надо было.

В магазине, куда после йоги я добралась за круасаном на завтрак, пританцовывая под все ту же Мадонну в наушниках, готовых круасанов не было еще. Но мальчик, который ими там заправлял, сказал, что если я еще похожу по магазину минут шесть, они будут готовы.
Конечно, я походила. Приветливый мальчик мне даже дал выбрать с целого противня круасанов с миндалем самый-самый по вкусу.
Говорю ему: "Хочу, чтобы больше орехов сверху присыпано было!
А он: "Вот и вам тоже нравится, чтобы было больше орехов сверху. А я люблю, чтобы было больше начинки внутри!"
Ну я спрашиваю, как угадать с начинкой то. Говорит, если круасан больше, наверное, и начинки в нем больше. Я выбрала самый большой. Обходительный мальчки предложил мне даже пересыпать на него орехи с других круасанов, но ничего из этого не вышло, так как все они крепко-накрепко приклеились к ним сладким сиропом. И еще напоследок он мне посоветовал не закрывать пакет, в котором мне предстояло круасан доставить в офис к чашке горячего кофе и удобному креслу перед монитором, потому что в закрытом пакете он горячий сам от себя вспотеет и перестанет хрустеть.
Пела и танцевала, перепрыгивала лужи и снова пела и танцевала. Такое я почему-то со всей смелостью и безразличием к мнению окружающих делать могла исключительно в Сербии. У меня имелась самая из самых уважительная причина. Все-таки иностранкой была, мало ли, что у иностранцев в голове. Да и сами улицы, и люди на них, и балканское свободное небо -- все располагало к любительскому фольклору на тротуарах и под светофорами.

Давно у меня не было такого утра тут, в Киеве.
Может, я начинаю, по-настоящему этот город любить? Или же просто процент сербской крови во мне увеличивается с каждым днем? ;-)

п.с. волим те!