Crna Gora

Черногория...

По минимуму упакованный, но все-таки полный и вполне тяжелый рюкзак, доверху набитая сумка, карта Черногории, фотоаппарат, честно сэкономленные евро, странным образом оказавшиеся национальной валютой этой бывшей югославской республики, - кажется, готова.
Обсмотревшаяся в прошлом множество романтических или приключенческих фильмов о свободолюбивых странниках, героях-романтиках и прочих товарищах, путешествующих в одиночку, вполне кажущаяся себе такой вот героиней, полная адреналина и предвкушения пьянящего запаха дороги заталкиваю себя в самый настоящий сербский поезд и еду абсолютно наугад в единственный город Черногории, в который ходят поезда - Бар.
По дороге ветер в окно, раздувающий волосы, бесконечные сербские поля, больше всего – с моей любимой кукурузой, встречающиеся то тут-то там редкие побитые временем, огражденные дырявыми заборами дома; доносящийся вперемежку с ароматом зеленых деревьев, полевых трав и августовского вечера запах самых разных деревенских животных – сама не знаю, откуда мне городской даме это дано, но по запахам следов их жизнедеятельности с легкостью удается различать уток, коров, козочек и прочий домашний скот. Еще в пути – подсвечивающий своей разноцветной палитрой бесконечные поля закат, редкие железнодорожные станции, на которых никто никогда ничего не объявляет, а люди, которым надо сойти с поезда, сами открывают себе дверь, огни Белграда, через который проезжали, а потом, на рассвете – горы Черногории. Бесконечные, то покрытые разными оттенкоами зеленого цвета, то совсем голые в пятнах огромных черных камней, угрожающе нависающие над поездом скалы. Часто встречающиеся на пути длинные темные тоннели, от шума в которых безжалостно закладывает уши; непонятно каким образом размещающиеся на склонах гор домики, снова горы повсюду и, наконец, где-то вдалеке – море.
Кроме всех этих красот, от которых на самом деле замирало сердце, около 13 часов такого моего железнодорожного путешествия сопровождались ужасами сербского поезда. Вагоны здесь существуют исключительно 2 видов – сидячие и лежачие, никаких общих, плацкартов, купе или СВ. Я, как самый настоящий студент, путешествующий в режиме «эконом», купила себе подешевле – сидячий – и думаю, это было в первый и последний раз. В сидячем вагоне все пространство делится на купе по 6 мест, кресла там оббитые какой-то совершенно неуместной бархату подобной тканью – представляете, какой она имеет запах и ощущения на ощупь от всех когда-либо сидевших там людей. Дальше – лучше: кресла там раскладываются, точнее выдвигаются вперед, приобретая форму кровати. Тут действует закон «кто первый встал, того и тапки», так как раскладываются кресла все, но равномерно удобно для сидящих друг напротив друга пассажиров они разложится физически не имеют возможности – либо у одного будет кровать, либо у другого. Так что спят тут все, кто как может. Хорошо, если вы едете с кем-то, в этом случае можно вполне удобно разместиться на ночь, но упаси вас Бог ехать самому. Я выкручивала свое тело, как могла, чтобы уместиться на кресле с ногами, при этом каждые несколько минут у меня затекала то одна, то другая часть тела, ноги усердно не хотели помещаться, девать их вне моего чудо-кресла было некуда. Зато сербы тут не теряются – не удивляйтесь, если на вашем кресле окажутся ноги напротив сидящего – у меня тут отвисала челюсть от возмущения и все увеличивающегося культурного шока. Где-то с полуночи соседи в других купе начинали бурно веселиться, орать на весь поезд и, не побоюсь этого слова, ржать, потому что смехом это назвать невозможно. Простите, но таких лошади подобных мужских воплей я не слышала никогда. В объединяющий все купе между собой коридорчик с завидной частотой выходили все – барабанная дробь – покурить! Да-да, курят здесь прямо в вагонах, делая вид, что выпускают дым в окно. Внимание всем курильщикам, читающий этот блог, только попробуйте курить где-либо поблизости со мной, когда я вернусь, - после Сербии один лишь намек на запах сигарет у меня вызывает ну очень агрессивную реакцию. Итак, после криков, воплей, не скажу, что приятных, ног соседей, нагло заползающего во все щели сигаретного дыма, факт, что в вагоне проводник в принципе отсутствует, не удивлял. Так что ходить и усмирять буянящих пассажиров было некому. Меня не спасал даже мой верный друг и товарищ i-pod. Не знаю, в котором часу ночи случилась сначала одна граница с проверкой паспортов, через какое-то время – еще одна, после таких вот проверок неизвестно, зачем, нас ходили будили в целях посмотреть билеты, которые уже проверяли с самого начала путешествия. К утру в поезд набилось людей, естественно, больше, чем мог вместить вагон. Тут мне стал открываться тайный смысл билетов без мест – как мне позже объяснил Мариян, кроме того, что ты его покупаешь, позже, когда определишься с датой, надо резервировать «сидячие» места, иначе есть все шансы провести 13 часов, стоя в коридоре. Так что проход в вагоне был заблокирован сумками, спящими на них телами, веселящейся молодежью и подозрительными на не совсем здоровые попытки потереться о молоденьких девушек сербскими дедульками. Думаю, не стоит упоминать о цыганских семьях, не очень чистых (точнее очень нечистых) работягах и т.п. Заснуть мне не удалось даже на несколько минут. :( Время прибытия поезда оставалось загадкой, так как его не удосужились написать даже на билетах. Мне оставалось только наслаждаться видами рассветной Черногории…
И, тем не менее, полная радости от путешествия и энтузиазма я с удовольствием вслушивалась в стук колес.
Бар... Советского типа с туалетом в 50 евроцентов автобусная станция, милая дамочка, которая ходила по ней и рассказывала, как кому куда проехать, пройти, найти такси, автобус, море и так далее. Свой час до отправления я решила провести, обозревая местность: горы, которые я обожаю давным-давно с первого моего походного шага в Крыму, милые дома, тишина подобная деревенской, встречающиеся на пути домащние животные (как я узнала потом, это я была на окраине города), палящее солнце – красота.
После 3 часа автобусом до пункта моего назначения – города Хеоцег Нови. Кружащая голову своими бесконечными поворотами дорога, с одной стороны которой бесконечное, лазурное, спокойное море, а с другой – горы, иногда превращающиеся в совсем небезопасные глыбы камней, которые вот-вот свалятся на голову, кое-где подпираемые какими-то сетками; маленькие населенные пункты по пути, большие города (большие для Черногории), в которые мы заезжали с целью высадить и подобрать пассажиров. Запах Адриатики, бухточки с лодками, парусниками и яхтами, бронзовые тела на пляжах по всему побережью и порлураздетые – в салоне автобуса, и я, засыпающая периодически после бессоной ночи. Наконец Херцег Нови. К концу моей поездки я чувствовала себя совершенно разбитой, уставшей, слегка опьяненной палящим солнцем, погибающей от жары и желания принять душ. Мариян с кем-то там договарился за мой, конечно, не бесплатный, ночлег. Весьма приятный таксист согласился меня подвезти к пункту назначения за 4 евро (это расстояние, как потом я выяснила, занимает 7 минут прогулки пешком).
Не говорить по-сербски здесь значит обрекать себя на траты, в раза 3-4 превышающие истинные. Так что, если соберетесь ехать в Черногорию, либо берите с собой какого-нибудь серба, учите сербский язык самостоятельно или же просто запаситесь еврами. Скажу за себя, что я собиралась потратить без дороги за 4 дня окло 150 евро, и это мне практически удалось ровно до того момента, когда я стала покупать сувениры... Так что 200 евро за 4 дня, в очень экономном режиме с одноразовым нормальным питанием и сухарями и печеньем в перерывах – и вы вполне отдохнете в Черногории.
Женщина, у которой я должна была снимать квартиру по договоренности Марияна, не говорила по-английски, так что полный мозговой штурм мне тут был обеспечен. Когда она узнала, что я приехала всего на 4 дня, из которых квартиру снимать буду только 3, она отрицательно качала головой, говорила, что ждала меня минимум на неделю и что на такой короткий скрок согласиться взять меня не меньше, чем за 20 евро в сутки (ранее я должна была платить 15). У меня закончились деньги с местным роумингом на серсбком номере, чтобы пытаться что-то организовать дальше с Марияном, я умирала от услатости и жары, так что черногоская жадность взяла верх :( Милая комнатка в квартире почти у моря одинокой пенсионерки-художници (которая выглядела очень прилично и молодо) и я, наконец, в Черногории.
Море, пляж, на котором точно, что негде яблоку, французский, итальянский, русский кругом... Бирюзовая прохладная и страшно соленая вода – блаженство.
4 дня, города Херцег Нови, Котор, Будва, Бар, «старые города» средних веков в них; ощущение пребывания в каком-то ботаническом саду с пальмами, кактусами и непонятными цветущими деревьями и еще с плодами инжира и граната; побережья, пляжи, крепости, церкви, горы, парки, лавки с сувенирами, сербская национальная кухня и свежий инжир за 4 евро килограмм (я почему-то всегда страшно хотела попробовать инжир не засушенным); югославская музыка в наушниках и симфония моря; солнце и температура плавления тела; крупинки соли на загоревшем теле и запах морской свежести в волосах, сделавшиеся невероятно голубыми от всей этой бирюзы вокруг мои глаза и колючка от морского ежа в безымянном пальце на ноге; языки всех народов Европы то тут-то там; биг-борды с рекламой недвижимости кругом на русском языке, запах рыбы в ресторанах на набережной, кипарисов и такой прибрежной хвои (бывавшие в Крыму меня поймут) и свободы во всем вокруг. Моя любовь к русским людям, возродившаяся здесь. Воспитанные, приятные, вежливые, говорящие на моем родном языке с очаровательным питерским или московским акцентом, забавные русские дети с мамами, папами и иногда бабушками. Встретилась мне в мой последний день на пляже в Будве и украинская речь, но знакомиться не стала чего-то. В Черногории я наконец вспомнила, что так сильно люблю в нас русско-украинцах (себя отношу именно к этому виду славян), наш особый и очень красивый славянский дух, к сожалению в большинстве своем отсутствующий у молодежи, пытающейся походить на западную часть планеты (так как я сама отношусь к молодежи и общаюсь больше всего с ней, то в последнее время в Украине меня посещало печальное разочарование в нашей нации). Приятно чувствовать эту радость от принадлежности к своему народу снова. :)
4 дня полного отдыха сам на сам – это, надо сказать, палка двух концов. С одной стороны – «романтика большой дороги»: какие-то случайные знакомства на один час, разговоры с теми, кто знает русский или английский в дороге; я + карта (впервые в жизни научилась ей пользоваться – подвиг настоящей блондинки) + фотоаппарат (со своей крошечной картой памяти и леп-топом, оставленным в Новом Саде, была, к сожалению, ограницена в творчестве) + бесконечные дороги наугад, возможность побыть наедине с собой и хорошенько во всем разобраться. С другой стороны – это испытания на каждом шагу, некая беспомощность, как причина путеществия водиночку, ностальгия по элементарному говорению (мой рот соскучился по движениям), практически полное отсутсвие фотографий меня на фоне Черногории, подозрительные взгляды групп мужчин в сторону меня, мирно поглощающей свой ужин в каком-либо кафе, да и не только их. Здесь одиноких путешественников я не встретила ни разу, разве что некую абсолютно перепуганную, необщительную корейскую девушку на вокзале в Баре, когда ждала поезда назад.
Зато повсюду попадались интересные люди...
Обаятельный официант Милан в ресторане сербской кухни на удивление недорогом с невероятно вкусными блюдами, который сначала обслуживал меня, а потом решил, что за мое пиво платит он, и еще в нагрузку меня там угощал, потом взял мой номер, но мы так с ним больше и не пересеклись – как-то все временем не совпадали.
Еще были смешные 2 товарища из Питера, которых я совершенно случайно встретила на одном острове, куда выбралась позагорать на уютном и тихом, безлюдном пляжике. Володя и Алексей (это звучит так по-русски, у нас на Украине редко кто представляется в таком духе) заехали на остров на теплоходе, в ходе какой-то экскурсии по побережью. Они подарили мне специально героически оторваного под водой от какого-то камня морского ежа, которого я умудрилась забыть на острове – жаль. Мы поговорили о Владивостоке, к которому в связи с Гришковцом у меня особая любовь, о Питере, о проблеме украинского и русского языка, о русских в Черногории, потом меня даже пофотографировали, пожелали удачи и удалились обратно на борт.
Еще был какой-то продавец сувениров на набережной, который наблюдал, как я полчаса сидела на камне, бультыхая ногами по воде и жуя попкорн, в свой последний черногорский вечер. Удивительно, как упорно люди продолжают говорить с тобой по-сербски, даже узнав, что ты на нем не говоришь.
Были также две очаровательные москвички средних лет, с которыми мы встретились в автобусе Будва-Бар. Именно такие, как я люблю, - воспитанные, с чисто московским чувством умора, с такой любимой мною полной романтики студенческой советской молодостью, когда выходили замуж в 19, путешествовали по всему Советскому союзу со своими мужьями, ходили в походы и пели бардовские песни у костра. Мы с ними вместе пытались сделать веселой 1,5 часовую поездку в автобусе, где из кондиционеров дул горячий воздух, в проходе толпились полуголые тела в основном черногорских мужчин, которые тут, впрочем, как и в Сербии, никогда не бреют подмышку, отчего в летнее время находиться рядом с ними полуголыми до невероятного неприятно; в автобусе, в билете на который пишутся номера сидений, но в самом салоне они в принципе отсутствуют, и усесться могут только самые быстрые – одним словом такую поездку за 3,5 евро можно было пережить, только лишь отвлекая свое внимание на вещи, с ней не связанные.
Но самое яркое мое знакомство за время путешествия по Черногории состоялось в мой последний вечер в Херцег Новом. Гуляла я себе спокойно по набережной в ожидании времени встречи со своим официантом, занесло меня на какой-то пирс, где мне что-то явно в стиле комплиментов, естественно, по-сербски кричала в след группка каких-то молодых людей. По дороге в одну сторону я мило улыбалась, по дороге обратно, когда меня в покое они не оставили, я все-таки решила признаться, что по-сербски не особо говорю. Со мной тут же заговорили на языке международном, я все хотела уходить, но ребята оказались какие-то очень милые и смешные, так что очень быстро я уселась рядом с ними на пирсе, мне подвинули бутылку пива и мы так и просидели часа 2 до глубокой ночи, болтая обо всем на свете. Оказалось, что все товарищи этой дружной компании между собой познакомились всего полчаса до встречи со мной, были там два брата из центральной Сербии, был один македонец, который, улыбаясь, обнажал некие пробелы в своих передних зубах, был еще некто Бранко с маленького городка на юге Сербии и еще кто-то. Из всех них по-английски говорить мог только один из братьев – 21летний моряк, который к своим годам повидал уже полмира, успел полгода пожить на Филиппинах, и вел себя, как истинный джентльмен. Бранко английский понимал, но говорил на нем с огромным трудом, так что мне приходилось понимать его сербский. Македонец английского не знал, но улыбался и махал головой. Оставшиеся двое в силу того же языкового барьера быстро отделились и угощали пивом расположившихся рядом сербских девушек. Я же за эти 2 часа и 3 бутылки пива говорила с абсолютными незнакомцами о путешествиях, других странах, о Сербии и Украине, о нашем славянском мире, пытающемся приспособиться к миру западному, говорила о несерьезности сербских мужчин и красоте сербских женщин, но, главное, как мы говорили о любви. Уммм… У меня просто светились глаза. 34-летный Бранко, женившийся в 19 лет на своей школьной любви, прикладывая руку к сердцу с невероятно добрыми и полными какой-то глубокой боли глазами рассказывал мне о сербской душе, о том, что любовь видишь в глазах, что ее распознаешь сразу и она – это все: мгновение, час, жизнь, вечность. Я жаловалась на современных молодых сербов, которые здесь все поголовно ищут легких одноразовых отношений, от чего приводят сербок в полное отчаяние. Он называл всех их, простите, голубыми, и разводя руками, говорил, что сербы за очень короткое время успели потерять во-первых, страну (Югославию), во-вторых деньги (подобно советским гражданам в сберкассах), и в-третьих – сейчас теряют душу. Мне снова проводили экскурс в историю южных славян, в те времена, когда все они тут были светловолосыми и голубоглазыми, и как все это со временем мешалось с турецкой «темной» кровью (по обычаям тех времен, когда сербская православная девушка выходила замуж за православного серба, право первой ночи принадлежало хозяину деревни – то есть турку, так получалось, что первый ребенок в семье чаще всего был темный, а уж потом шли светлые). Бранко рассказывал мне, как хочет, чтобы сербский народ вернул свою настоящую кровь (для этого всем славянам между собой надо мешаться ;) ), вернул свою душу и способность любить. Такого сказочного и душевного разговора у меня не было давно, у меня слезились глаза от умиления и этой невероятной человеческой простоты и искренности, которые меня всегда восторгают в людях. Самое приятное в этом была непринужденность. Мне не надо было в очередной раз пытаться культурно отказать в своем номере телефона, или рассказывать о придуманном парне на Украине, объясняя, почему меня не интересуют временные встречи и что-то в этом роде (иначе тут понимают с трудом). Мы вместе слушали шум разбивающихся о камни волн (они оказались настоящими любителями этого морского голоса) и понимали друг друга по взглядам, говоря на разных языках. 21-летний моряк – имени не разобрала, да так и не переспросила потом – говорил мне, что я должна продолжать верить (он услышал отчаяние в моем голосе, хотя я ничего такого и не говорила), и что «настоящее» на самом деле есть. Забавно и так мило было слышать это все от сербского парня, которому всего лишь 21. А потом Бранко провожал меня с легким пивным туманом в моей голове к центру города, чтобы я могла найти дорогу домой, и рассказывал историю того, как оказался в Черногории и в ситуации, когда ему надо в свои 34 превращаться в моряка и уходить в плавание далеко от своей семьи. Я не поняла всех 100% истории на сербском, но у него был свой ресторан и дела шли отлично, а потом что-то там случилось с очередной новой женой его папы, получились какие-то огромные долги, в ходе чего он потерял все и в придачу еще отхватил за все это 2 года в тюрьме. И он сбежал. Теперь он должен находится вне страны около 4 лет, о чем он говорил мне со слезами на глазах. У него там любимая жена, 2 сына, младшему из которых всего 1,5 года (мне даже показывали фотографии в мобильном), которых он обожает. И вот однажды он потерял все и с такой грустной улыбкой говорил мне: «Ну что ж, кажется, я опять начинаю все сначала!». Вечер был сказочный. Я бессовестно не отвечала на звонки официанта, с которым мы должны были тогда встретиться, и по-настоящему отдыхала душой. Вот этим ребятам с огромными теплыми славянскими сердцами и богатыми красивыми душами от меня огромное спасибо и пожелания удачи и любви!..
Вот так вот Черногория оказалась для меня страной контрастов. Одиночества с одной стороны и такой невероятной душевной близости с абсолютными незнакомцами с другой. Страной сказочной красоты и абсолютного безалаберного отношения к ней местного населения – к огромному сожалению, мусор тут валяется везде, а ступеньки в старых крепостях отдают ароматами человеческой, так сказать, мочи (зато напоминает дом). Страной, которая так гармонично объединяет в себе 2 любимые мои стихии – море и горы, и незаметно переносит из времени настоящего в прошлое, где на узеньких средневековых улочках уютно располагаются магазины обуви и нижнего белья. Страной маленьких городов, где даже мусоровозы все кругом такие миниатюрные, крепости, как по мне, крошечные, улицы узкие, а тротуары на них заполнены припаркованными автомобилями, так что пешком тут ходить достаточно сложно. Страной, где знакомясь с тобой, представители местного населения почему-то начинают сразу тебя трогать – гладить по руке, пощипывать за локоть и прочее – мне это страшно не понравилось. Страной, где указатели ведут тебя до одного определенного места, потом вдруг заканчиваются, и остается абсолютно непонятным, где же именно расположилась та или иная церковь или другая достопримечательность. Страной с сорящими деньгами туристами и не особо богатым местным населением.
Не представляю, как в таких странах живут. Кроме отдыха, беспечности и лени в воздухе тут сложно различить другие нотки. Трудно представить все эти пальмы осенью, а пляжи пустыми, людей, работающих где-то, кроме прибрежных кафе, и улицы, с плотностью на квадратный метр меньшей в раза, пожалуй, 4.
Есть здесь что-то манящее с одной стороны и отталкивающие с другой. И все-таки я бы сюда вернулась. Столько всего осталось не увиденным и есть столько другого, что так хотелось бы показать кому-то и сказать: «А знаешь, я, когда была тут…»
…
Уже высохло постиранное после черногорского путешествия белье, скопированы фотографии на ноутбук, волосы вымыты от соли и пахнут бальзамом, а не морем, я, кажется, наконец, выспалась и отдохнула, и вспоминаю о своих сумасшедших 4 днях с улыбкой умиления и какой-то даже ностальгии.
А еще, кажется, я все больше нахожу себя :)
Куда дальше?
mood: happy and calm
music: рок 80-х по каналу VH1 - красота
P.S. smile as big, as u can :D

P.p.S. Почему-то страшно хочется сказать всем и каждому «Я люблю!» Так что, дорогие мои, я вас всех люблю!