Люблю такие встречи в метро, после которых будто узнаешь что-то новое о себе. Или вспоминаешь старое и важное, и дорогое. Или понимаешь больше о людях вокруг, о городах и движении жизни, и о себе тоже.
Сегодня я узнала своего мужчину!
На этом месте сама могу громко рассмеяться такому своему громкому заявлению, могу кокетливо отвести глаза, могу закрыть ладонями уши на всякие аргументы против, а завтра смогу даже сказать, что это все было понарошку, а послезавтра -- влюбиться в совершенно непохожего на него, или даже противоположного.
Но сегодня я его узнала.
Он вбежал в полный вагон, когда двери уже закрывались. И тут же, прямо у дверей, встретил свою знакомую -- средних лет женщину в белом с бирюзовыми камнями в серьгах и кокетливыми глазами в рамке подведенных синей тушью ресниц.
Я не могла отвести от него глаз и не могла перестать улыбаться во весь объем своих щек, наблюдая за ним. Раз десять в секунду меняющаяся мимика лица, 100 видов улыбки, горящие как у юного мальчишки-изобретателя глаза, рисующие какие-то замысловатые картинки морщины на лбу. Мне кажется, с его лица можно было нарисовать все комиксы мира, или учебник рисунка по мимике лица. Я думаю, такие глаза могут быть только у человека, который умеет видеть мир! Видеть больше и ярче других, вглядываться в него с наслаждением и любопытством. Мне кажется, так слушать умеют только дети. Реагируя ямочками на щеках или линией нижней губы на каждое слово собеседника, рисуя за доли секунд на своем лице удивление и радость, негодование, сочувствие, восторг и интерес, и понимание, и нетерпение, и знание, и все-все, что только может поместиться в длинном списке человеческих эмоций.
Мне хотелось сказать ему: "А вы знаете, как вы чудесны?! Вы восхитительны! Вы такой настоящий и такой полный жизни! Вы просто разбудили меня!".
И в душном, тесно набитом человеками вагоне метро вдруг все заиграло, ожило, пространство расширилось и наполнилось свободой и радостью, казалось, в окна сейчас залетят воздушные шарики, а бабушки с авоськами вдруг начнут петь, как в американских мюзиклах.
И я поняла, что никакая философская тоска и молчаливость, осмысленность и трезвость, глубина и суровое знание всех тех, кто всегда вызывал во мне такой безудержный интерес, что все эти таинственные и загадочные мужчины моей жизни, которых я так любила разгадывать, не сравняться по силе с живостью увиденных сегодня глаз, свободой меняющейся со скоростью света улыбки, искренностью восторга этого лица.
вот так...
Сегодня я узнала своего мужчину!
На этом месте сама могу громко рассмеяться такому своему громкому заявлению, могу кокетливо отвести глаза, могу закрыть ладонями уши на всякие аргументы против, а завтра смогу даже сказать, что это все было понарошку, а послезавтра -- влюбиться в совершенно непохожего на него, или даже противоположного.
Но сегодня я его узнала.
Он вбежал в полный вагон, когда двери уже закрывались. И тут же, прямо у дверей, встретил свою знакомую -- средних лет женщину в белом с бирюзовыми камнями в серьгах и кокетливыми глазами в рамке подведенных синей тушью ресниц.
Я не могла отвести от него глаз и не могла перестать улыбаться во весь объем своих щек, наблюдая за ним. Раз десять в секунду меняющаяся мимика лица, 100 видов улыбки, горящие как у юного мальчишки-изобретателя глаза, рисующие какие-то замысловатые картинки морщины на лбу. Мне кажется, с его лица можно было нарисовать все комиксы мира, или учебник рисунка по мимике лица. Я думаю, такие глаза могут быть только у человека, который умеет видеть мир! Видеть больше и ярче других, вглядываться в него с наслаждением и любопытством. Мне кажется, так слушать умеют только дети. Реагируя ямочками на щеках или линией нижней губы на каждое слово собеседника, рисуя за доли секунд на своем лице удивление и радость, негодование, сочувствие, восторг и интерес, и понимание, и нетерпение, и знание, и все-все, что только может поместиться в длинном списке человеческих эмоций.
Мне хотелось сказать ему: "А вы знаете, как вы чудесны?! Вы восхитительны! Вы такой настоящий и такой полный жизни! Вы просто разбудили меня!".
И в душном, тесно набитом человеками вагоне метро вдруг все заиграло, ожило, пространство расширилось и наполнилось свободой и радостью, казалось, в окна сейчас залетят воздушные шарики, а бабушки с авоськами вдруг начнут петь, как в американских мюзиклах.
И я поняла, что никакая философская тоска и молчаливость, осмысленность и трезвость, глубина и суровое знание всех тех, кто всегда вызывал во мне такой безудержный интерес, что все эти таинственные и загадочные мужчины моей жизни, которых я так любила разгадывать, не сравняться по силе с живостью увиденных сегодня глаз, свободой меняющейся со скоростью света улыбки, искренностью восторга этого лица.
вот так...
